Район

День в музее. Рядовой армии сапожников

Кратко

Продолжение. Из воспоминаний Ирины Серебряковой: В моих детских воспоминаниях тогучинского детства сохранилась картинка: Дедушка в кожаном фартуке сидит на низкой сапожной кожаной табуретке «липочке» и черным сапожным воском вощит дратву. Или острым ножом ведет раскрой, или строчит на машинке «Зингер», […]

Продолжение.

Из воспоминаний Ирины Серебряковой:

В моих детских воспоминаниях тогучинского детства сохранилась картинка: Дедушка в кожаном фартуке сидит на низкой сапожной кожаной табуретке «липочке» и черным сапожным воском вощит дратву. Или острым ножом ведет раскрой, или строчит на машинке «Зингер», изготовляя очередную пару сапог или туфель. После работы всегда аккуратно щеткой на длинной ручке подметет все обрезки кожи. Будучи сам аккуратным, всегда возмущался, когда ему приносили в ремонт грязную обувь, воспринимал это как неуважение к мастеру. Помня об этом, я до сих пор несу в ремонт только тщательно вымытую обувь.

Из времен юности тоже есть воспоминания:

Дедушка сшил мне хромовые женские сапожки для работы на стройке во время учебы в институте. Он тщательно снимал мерку с ноги, обводя карандашом след стопы, измеряя ее длину и ширину. Потом сантиметром измерял подъем стопы, обхват голени, высоту сапога и т. д. Это был длительный, очень скрупулезный, я бы даже сказала, волшебный, завораживающий процесс.
Более удобной обуви, чем эти сапоги, я никогда не носила. Они не промокали, нога в них не мерзла, не потела, не уставала. Да и смотрелись они на фоне резиновых сапог, каких-то громоздких ботинок моих однокурсниц щеголевато. Спасибо дедушке. Правда, когда он и мой отец предложили мне вариант пошива этих сапог, я бурно отказывалась – не модно!

Бережно хранили в семье сапожный инструмент деда: лапа, колодки на разную обувь, чемоданчик с инструментами, а в 2016 году передали его в Тогучинский краеведческий музей.
В 1956 году Павел с женой переехали к сыну в Тогучин. Здесь он снова работал инструктором сапожного дела, а потом шил и ремонтировал обувь дома. Был очень хорошим мастером, люди несли ему стоптанную изношенную обувь, а назад получали ее как новую.
Среди семейных реликвий семьи — сшитые дедом хромовые сапоги и туфельки, сшитые для маленькой внучки Ирочки. Их еще спустя много лет носил и маленький правнук Тема, сын внучки Павла Петровича — Екатерины.

Дом Павла Серебрякова не сохранился. Он находился напротив городской библиотеки (ул. Театральная, 11), на его месте теперь волейбольная площадка, а лиственницы, посаженные им, до сих пор стоят на своем месте, окружая спортивную площадку живым зеленым забором. На сосне, которая когда-то была во дворе дома, и сейчас висит скворечник, сделанный Павлом Петровичем.
Птицы, прилетающие весной в Тогучин, находят в нем свой приют.

Павел Петрович любил цветы: георгины, гладиолусы, каждый год они с женой Евдокией Игнатьевной участвовали в выставке цветов. К первому сентября всем раздавали цветы. На своей усадьбе они посадили много разных кустарников.
О них напечатана статья в Тогучинской газете «Ленинское знамя» от 20 июня 1968 года «И стал здесь домик – сад».

Павел Петрович умер в 1975 году 2 декабря в возрасте 82,5 лет. Похоронен на старом кладбище города Тогучина Новосибирской области.

Материал предоставлен Сыроквашиной (Серебряковой) Ириной Борисовной – внучкой Павла Петровича. Фото – из семейного архива.

Музей посетила Марина ПРОНИНА.